Тетя строит замок: «У Харитонья в переулке». Москва в романе «Евгений Онегин»

«У Харитонья в переулке». Москва в романе «Евгений Онегин»

Москва была одним из любимых городов Александра Пушкина. Поэт родился здесь, провел детство, часто бывал, повзрослев, встретил главную любовь своей жизни и женился. Не обошел он вниманием Москву и в «Евгении Онегине».

В нынешнюю столицу в седьмой главе отправляется Татьяна Ларина. Пережив первое серьезное сердечное разочарование, девушка никак не может прийти в себя. Тогда родители решают, что ей будет полезно провести время в Москве, где живет ее тетя, — побывать в обществе, блеснуть на балах, завести новые знакомства. Вместе с Татьяной в гости к родственнице отправляется мать.

Проследуем за Лариными в зимнюю Москву 1822 года (согласно исследованию литературоведа Юрия Лотмана, события седьмой главы относятся к этому времени) и сделаем маленькие остановки в местах, которые особенно выделяет поэт.

Петровский путевой дворец (Ленинградский проспект, дом 40)

Вот, окружен своей дубравой,

Петровский замок.

Мрачно он

Недавнею гордится славой.

Петровский путевой дворец — первая из московских достопримечательностей, которые видит Татьяна перед въездом в город (границы тогда были совсем другие). Это здание было построено по приказу Екатерины II после окончания Русско-турецкой войны 1768–1774 годов. Дубрава — то есть Петровский парк — окружила его позже, в начале XIX века.

Проект дворца создал Матвей Казаков. Архитектор никогда не выезжал за пределы России, но, несмотря на это, ему удалось создать архитектурное сооружение, близкое по духу европейским образцам, — путевой дворец сочетает в себе черты готического возрождения и средневековые русские мотивы.

Дворец всегда был готов принять монарших особ во время их путешествий. Сама Екатерина II была тут всего два раза — четыре дня по дороге из Новгорода и 10 по пути из Крыма.

Во время пожара 1812 года здесь остановился император Наполеон с сопровождающими. Этот факт упоминает Пушкин:

Напрасно ждал Наполеон,

Последним счастьем упоенный,

Москвы коленопреклоненной

С ключами старого Кремля:

Нет, не пошла Москва моя

К нему с повинной головою.

Можно представить, что Ларины видят дворец не в лучшем состоянии — после войны 1812 года он был разграблен. Восстановление началось позже. В 1826 году по приказу Николая I архитектор Иван Таманский начнет готовить проект реконструкции дворца, которая завершится лишь к концу 1830-х.

Во время Первой мировой войны тут устроили госпиталь, а через три года после революции здание отдали Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского. Один из ее самых известных выпускников — Юрий Гагарин.

Тверская застава (в районе нынешнего Белорусского вокзала)

…Пошел! Уже столпы заставы

Белеют; вот уж по Тверской

Возок несется чрез ухабы.

В Москву Татьяна и Ларина-старшая въезжают через Тверскую заставу, которая появилась в 1742 году как новая таможенная граница города. Застава поначалу была местом не самым живописным — здесь были лишь помещение для караульных, два столба-обелиска и шлагбаум между ними.

В 1814 году там воздвигают деревянную арку — для встречи русских войск после победы над французами. Чуть позже, в 1834-м, на Тверской заставе появились величественные Новые Триумфальные ворота, построенные по проекту архитектора Осипа Бове. В 1960-е их разобрали и воссоздали на Кутузовском проспекте.

Английский клуб (улица Тверская, дом 21, строение 1)

Аптеки, магазины моды,

Балконы, львы на воротах

И стаи галок на крестах.

Львы на воротах не дадут ошибиться: в этом отрывке речь идет об Английском клубе — первом и самом известном джентльменском собрании Москвы. Молодые люди благородного происхождения развлекались здесь на досуге — играли в азартные игры, угощались дорогими блюдами, спорили и дискутировали. Клуб был закрытым: войти в него можно было только по рекомендации человека, который уже в нем состоял. Но и это еще не все — кандидата могли не одобрить во время тайного голосования. И конечно, вылететь из клуба было легче, чем туда попасть: членства лишались, например, из-за неуплаты карточного долга.

История усадьбы, где располагался клуб, начинается в 1777–1780 годах. Домом в стиле классицизм владел генерал-майор Лев Разумовский, который постепенно пристроил к зданию левое и правое крыло, установил каменную ограду со львами над пилонами ворот. Из-за войны 1812 года хозяевам пришлось уехать из Москвы, а по возвращении они увидели удручающую картину: дом был разграблен, в гостиной, по всей видимости, забивали скот. Чтобы привести жилище в порядок, понадобилось три года.

После смерти Разумовского дом достался его шурину, князю Николаю Вяземскому, — он и продал здание Английскому клубу. Сейчас там находится Музей современной истории России.

Харитоньевский переулок (сейчас — Большой Харитоньевский переулок)

В сей утомительной прогулке

Проходит час-другой, и вот

У Харитонья в переулке

Возок пред домом у ворот

Остановился…

«У Харитонья в переулке» — вернее, на углу Большого и Малого Харитоньевских переулков — Пушкин поселил тетю Татьяны Лариной. С этими местами у писателя были связаны самые теплые детские воспоминания.

Семья Пушкина жила здесь семь лет в начале 1800-х, это был их любимый район Москвы (один из адресов — деревянный флигель дворца Волковых — Юсуповых). Маленький Саша ходил вместе с родителями в местную церковь, гулял в саду, навещал бабушку Марию Ганнибал.

Переулок назвали по храму Харитония Исповедника в Огородной слободе, который возвели в 1654 году. В 1935-м храма не стало.

Дом Благородного собрания (улица Большая Дмитровка, дом 1)

Ее привозят и в Собранье.

Там теснота, волненье, жар,

Музыки грохот, свеч блистанье,

Мельканье, вихорь быстрых пар…

Именно в Доме Благородного собрания на одном из пышных балов Татьяна Ларина встречает будущего мужа — того, про которого позже скажет раскаявшемуся Онегину: «Но я другому отдана; я буду век ему верна».

Здание в стиле классицизм, раньше принадлежавшее князю Василию Долгорукому-Крымскому, в 1784 году выкупило московское Дворянское собрание, чтобы проводить балы и светские приемы. Дом перестроили по проекту Матвея Казакова: на месте двора, например, сделали большой парадный зал, который потом назвали Колонным залом.

Дом стал очень популярным местом. В его стенах собиралось самое блестящее общество не только Москвы, но и Санкт-Петербурга. Часто посещал Дом Благородного собрания и Александр Пушкин. По одной из версий, здесь он встретил свою жену Наталью Гончарову.

После революции здание превратилось в Дом союзов. А до этого, в 1903 году, его успели еще раз перестроить, над этим работал Александр Мейснер. Архитектор добавил третий этаж, изменил фасад. Нетронутым остался только тот самый Колонный зал.

в Артеме пенсионеры возвели керамический замок в собственном дворе (ФОТО) – Новости Владивостока на VL.ru

Накануне дня пожилого человека корреспонденты VL.ru решили навестить одних из самых талантливых пенсионеров Приморского края. Эта необычная пара живет в Артеме и уже несколько лет строит у себя во дворе настоящий замок из керамической плитки, строительных отходов и других материалов.

Распределение обязанностей в этой семье точно противоположно типичным семьям. В этом доме жена строит дом и проводит электричество, а муж выращивает капусту и ухаживает за виноградником. Судя по тому, что мы увидели, здесь каждый занят своим делом.

Живет пожилая чета в Артеме и недалеко от центра города строит сказочный двор. Главный художник, архитектор, строитель и декоратор проекта – Валентина, хранительница домашнего очага. Муж Алексей, безусловно, помогает своей половине – выполняет самую тяжёлую работу.

Грандиозное строительство сказочного замка началось с отделки забора. Потом Валентина занялась ремонтом сарая. Увеличив его площадь в два раза, она решила, что строение будет миниатюрным аналогом Собору Василия Блаженного. Но вышло собственное творение, ни на что не похожее.

Следом строители принялись за возведение в миниатюре Успенского собора – и снова вышло что-то свое – создатели называют его камин-дом для кошек, он увенчан куполами и статуэтками птиц.

«Идея родилась, когда мы в молодости собирали огромное цветное полотно на стене спортивного зала в одной из школ Владивостока», – рассказывает Валентина Кривова.

Сейчас материалы собирать трудно стало, но люди помогают, в ход идет все: осколки, красивые камни, ракушки, но в основном двор декорирован керамической плиткой. Раньше, рассказывает «куратор проекта» Валентина, не знали, как правильно применить битую плитку, поэтому груды разноцветных осколков были повсюду.

Соединяя прототипы архитектурных памятников, чета строителей создала сказочный замок для любимых домашних питомцев, которых в этом дворе немало: 15 кошек и три собаки. Множество ходов и комнаток создают запутанный лабиринт, по которому ловко перемещаются питомцы.

Больше 15 лет Валентина и Алексей занимаются облагораживанием своего двора и, как утверждают строители, работы хватит еще на несколько лет вперед. Зимой Валентина планирует заняться внутренней отделкой второго этажа «собора», а как потеплеет вновь, вернется к облицовке мини–Биг-Бэна.

Лондонские часы стоят на заднем дворе и внутри себя прячут ни что иное, как обычный деревенский туалет.

Соседи, как утверждают пенсионеры, давно перестали обращать внимание на строительство роскошного двора – за много лет привыкли. Но, поначалу, рассказывает Валентина, соседская зависть покоя не давала семье Кривовых: бывшие подружки перестали здороваться, а их мужья и вовсе отворачивались при встрече. Только ребятня с интересом изучала лебедей на заборе двора и приставали с расспросами: «Тетя Валя, а что дальше Вы будете рисовать?».

Кристина Олейник, специально для VL.ru.

ОПРОС “ПОЖИЛЫЕ ЛЮДИ РЯДОМ С ВАМИ: КТО ОНИ?”

Читать “Счастливая девочка (повесть-воспоминание)” – Шнирман Нина Георгиевна – Страница 1

Нина Шнирман

Счастливая девочка

^{Повесть-воспоминание}

Эллочкины Замки

Она опять сегодня построила Замок. Я смотрела, как она его строит – кубики маленькие, а Замок получился большой и красивый! Стоит и не падает! Почему? Это я не понимаю.

Приходит тётя Витя и говорит: какой замечательный Замок, кто его построил? Мамочка говорит: Эллочка. Тётя Витя трясёт руками, как я, когда умываюсь, и говорит: не может такая маленькая девочка построить такой высокий и красивый Замок! А Мамочка смеётся: Она не маленькая, ей уже пять с половиной лет!

Они уходят, а я остаюсь, смотрю на Замок и думаю: Эллочке пять с половиной лет, а мне два с половиной – так Мамочка вчера сказала. Если взять один кубик и ещё один, получится два кубика. Я умею считать до двух – меня Эллочка научила. Значит, мне два с половиной года… и ещё два кубика… пойду к Бабусе.

Иду на кухню и прошу: – Бабуся, дай мне мельницу покрутить.

Бабуся даёт мне мельницу – мне нравится её крутить, кручу, кручу, она шумит, потом я дёргаю внизу, сразу щиплет в носу и горле, и я бегу обратно в комнату. Смотрю – Замок стоит. Я его обхожу, он большой, а потом не такой большой и совсем небольшой – и тут и там. И он не прямой: где большой – это у окна, а потом он идет к бабушкиной кровати – маленький и совсем маленький. А там – идёт к Анночкиной кровати. Анночка не умеет ходить, не умеет бегать и не умеет говорить – это неинтересно, потому что ей полгода.

Я смотрю на Замок – он стоит и не падает, а мне хочется увидеть, как он будет падать. Раз он сам не падает, думаю я, надо его немножко толкнуть. И я его толкаю, там, где он маленький, около бабушкиной кровати, – кубики бум-бум-бум. Там, где я ударила, Замок упал, но мало. И стоит! Прибегает Эллочка и начинает плакать. Мамочка говорит, что плакать стыдно, я никогда не плачу. Приходит Бабушка, смотрит на меня, качает головой:

– Деточка, деточка, зачем ты Эллочкины Замки портишь?

– Бабуся, – говорю, – я хочу посмотреть, как Замок упадёт. Весь!

Бабушка опять качает головой и ведёт нас в другую комнату обедать. У нас с Эллочкой тарелки с тремя поросятами – Бабуся нам читала. На моей тарелке поросёнок играет на рояле. Но таких роялей не бывает – он из чего-то красного и сломан куда-то туда. Наш рояль чёрный и никуда не сломан. Бабушка говорит, что на тарелке нарисовано «пианино». Я думаю, что это рояль для поросят.

Мне нравится «обедать» – это днём, и «завтракать» – это утром, и «ужинать» – после этого умываешься и спать ложишься. Я не люблю только красные такие, не помню, как зовут. Они круглые, как мячик, и внутри очень противные. Я сказала Бабусе, что они мне очень невкусные, и она мне больше их не даёт.

– А где Мама? – спрашиваю у Бабуси.

– Пошла к тёте Вите, – говорит Бабуся.

Я хочу, чтобы Мамочка всегда была дома.

Мы идём в нашу комнату. Эллочка начинает строить Замок, где я его толкнула. Бабуся смотрит, как Эллочка строит, а я сейчас пойду в другую комнату и буду лазить под диваном. Очень хорошо лазить под диваном – это даже лучше, чем под столом и под роялем.

Я залезаю под диван сбоку, потом вылезаю из-под дивана между ножками, потом опять залезаю под диван между другими ножками и вылезаю с другой стороны. Залезаю под большой стол, где мы едим, там много места и не так интересно, как под диваном. Но там мне нравятся ножки – я всегда их глажу. Иду на кухню. Бабуся спрашивает меня:

– Ты под диваном лазила?

Я киваю головой. Она всегда про меня всё знает! И Мамочка тоже! Иду в нашу комнату. Эллочка уже построила то, что упало, сидит на полу и смотрит на Замок. Хорошо бы сейчас куда-нибудь залезть! Раньше я залезала на подоконник и показала Мамочке, как я залезаю. Мамочка сказала, что я хорошо залезаю, но делать это нельзя, потому что я могу головой разбить стекло и упасть с не помню какого этажа прямо на землю. И сказала: «Обещай мне, Нинуша, что ты никогда больше не будешь залезать на подоконник, потому что это неправильно!»

Я обещала и теперь залезать на подоконник не могу. Но ведь мне надо куда-нибудь залезать?! Можно залезть на шкаф, он стоит около Бабушкиной кровати! Снимаю тапочки, залезаю на Бабушкину кровать – она высокая, потом встаю на подушки, потом на спинку кровати. Но я не могу дотянуться дотуда!

– Слезай, немедленно слезай, – кричит Эллочка, – ты глупая! Упадёшь и разобьёшься навсегда!

Я почти не качаюсь на спинке кровати и одной рукой держусь за шкаф. Спрашиваю, что такое «навсегда»? Эллочка сердится:

– Сначала слезь, тогда скажу!

Туда мне не достать – значит, не залезу! А как залезть? На кровать поставить стул… но мне его не поднять, он тяжелый… надо Бабусю попросить! Слезаю со спинки и сажусь на кровать. Спрашиваю, что такое «навсегда»?

– «Навсегда», – говорит Эллочка, – это значит всё! И уже никогда!

Я не понимаю, что такое «никогда». Входит Мамочка, говорит:

– Ёлочка, хочешь на рояле поиграем? Хочет, хочет! Они выходят, и Мамочка машет мне рукой, а я машу ей. Слезаю с кровати и подхожу к Замку там, где Анночкина кровать. Может, если здесь толкнуть, то он упадёт – весь сразу?! Сильно толкаю Замок – кубики бум-бум-бум! Упал опять кусочек, но Замок стоит. Что же делать? Как… как мне сделать, чтобы он упал сразу! Весь! Я хожу около него… Стою там, где он самый большой, и придумала! Надо его толкнуть здесь, в самый низ, и тогда он упадёт сразу! Весь упадёт! Надо только очень сильно его толкнуть, ударить… сначала размахнуться – и ударить около пола. Я делаю одну ногу назад, сейчас ударю хорошо-хорошо! И ударяю! А меня кто-то вдруг хватает, подбрасывает наверх – и я ударяю по воздуху! Меня поворачивают, и я сижу у Мамочки на руках.

– Ма-моч-ка! – кричу я. – Почему ты меня подняла… так быстро!

– Потому что ты хотела разрушить Эллочкин Замок! Зачем? – спрашивает Мамочка.

– Я не хотела его разрушить! – кричу я. – Я хотела сделать, чтобы он упал сразу! Весь!

– Тише, Нинуша, тише! – Мамочка садится со мной на Бабушкину кровать. – Объясни мне, чтобы я поняла, только, пожалуйста, говори, а не кричи.

– Я толкала его тогда, и ещё тогда, и сегодня, но он не падал весь сразу! А я хочу, чтобы он упал весь! Сразу! – говорю я Мамочке, но очень хочется кричать.

– Я тебя понимаю, – говорит Мамочка, – но скажи, кто построил этот Замок?

– Эллочка.

– И чья это вещь – Замок? Чей он?

– Не знаю, – говорю. Мне нравится сидеть у Мамочки на руках! Я сижу и думаю: Тигрёнок Эллочкин, Барбос мой, пушка моя, танк Эллочкин. А чей Замок – я не понимаю.

– Замок Эллочкин, потому что его построила она, – говорит Мамочка. – Если ты построишь Замок, то он будет твой, и ты сможешь его разрушить – посмотреть, как он будет падать весь. Сразу! Ты меня понимаешь, Нинуша?

– Но я не умею строить Замок, – говорю я.

– Но ты поняла, чей это Замок? Его построила Эллочка! Чей он, скажи мне?!

– Он Эллочкин, – говорю я.

– Значит, это чужая вещь, а чужие вещи портить нельзя – это неправильно. Значит, ты больше не будешь разрушать Эллочкины Замки?

– Не буду, – говорю я, потому что я знаю, что нельзя делать неправильно.

– Умница, – смеётся Мамочка, обнимает меня и гладит по голове. Мне хорошо, когда Мамочка обнимает меня и гладит по голове. Я сижу у неё на руках и думаю: как жалко, что Замок Эллочкин!

Маленькая палочка

Я лежу на Мамочкиной кровати, потому что пришло воспаление лёгких. Оно приходит, когда холодно, и тогда днём я лежу на Мамочкиной и Папиной кровати. Здесь очень хорошо: рояль, а рядом стоит, не знаю как зовут, шкаф без дверей, а на нём сидят две девочки, они ненастоящие. И ещё стоит картинка – на ней девочка, тоже ненастоящая, на одной ноге, Мамочка часто берёт эту картинку и смотрит на неё.

Когда приходит воспаление, Мамочка кладёт мне под руку маленькую палочку, сидит со мной, рассказывает мне и смеётся. Я тоже смеюсь. Потом она ставит мне банки: огонь в банку – и мне на спину, огонь в банку – и мне на спину, а Бабуся держит мне бугорки. Мне не хотелось Мамочке говорить, что мне не нравится огонь, и я попросила Бабусю подержать мне бугорки. Бабуся сказала: конечно, деточка, я подержу.

Русский музей. Михайловский замок | izi.TRAVEL

Михайловский замок — крупнейший архитектурный памятник, завершающий собою историю петербургского зодчества XVIII в.. Он возведен на месте Летнего дворца императрицы Елизаветы Петровны (арх. Ф.-Б. Растрелли, 1740-е гг.), разобранного по приказу императора Павла I сразу после смерти его матери — Екатерины II. Общий замысел создания замка и первые эскизы его планировки принадлежали самому Павлу Петровичу. Работа над проектом его будущей резиденции началась в 1784 г. В процессе проектирования, которое длилось почти 12 лет, великий князь обращался к различным архитектурным образцам, увиденным им во время заграничного путешествия 1781-1782 г. К работе над проектом на разных его этапах привлекались архитекторы А.-Ф.-Г.Виолье, В. Бренна, В. И. Баженов. Одним из возможных мест возведения нового дворца называлась Гатчина.

Осуществить замысел постройки сын Екатерины II смог только после своего восшествия на престол в ноябре 1796 г. 28 февраля 1797 г. состоялась церемония закладки замка. Его строительство осуществлялось под руководством архитектора Бренны, который переработал первоначальный проект дворца и создал художественную отделку его интерьеров. 8 ноября 1800 г., в день Святого Архангела Михаила, замок был торжественно освящен, но работы по его внутреннему убранству продолжались до марта 1801 г.

Своеобразный облик этого здания, сочетающий в себе противоречивые архитектурные тенденции и стилистические приемы, ставит его особняком в общем русле развития русского классицизма. Однако, именно Михайловский замок воспринимается как самый выразительный символ павловской эпохи. В его облике явственно воплотились художественные вкусы и своеобразие личности владельца и главного творца — императора Павла I. Величественная громада «дворца Святого Михаила», как именовался замок в документах XVIII столетия, возвышалась на острове, ограниченном с севера и востока водами рек Мойки и Фонтанки. С западной и южной сторон остров омывался двумя специально прорытыми каналами — Воскресенским и Церковным. Система замковых фортификационных сооружений, окружавшая дворец и расположенную перед ним площадь Коннетабля, включала в себя каналы, полубастионы, подъемные мосты и пушки. В центре площади был установлен памятник Петру I, отлитый в 1745-1747 гг. по моделиБ. К. Растрелли, сделанной еще при жизни великого прадеда Павла I.

Михайловский замок являлся императорской резиденцией лишь в течение сорока дней. В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. император Павел I был убит в своей спальне, став жертвой дворцового заговора. Вскоре после этого события из замка вывезли художественные ценности, а его парадные покои приспособили для разных ведомственных учреждений и роздали под жилые квартиры.

В начале 1820-х гг. здание было передано Главному Инженерному училищу. В феврале 1823 г. оно получило новое название — Инженерный замок. После смерти императора Николая I, августейшего покровителя училища, размещавшиеся в его стенах учебные заведения стали именоваться Николаевской инженерной академией и училищем. Их преподавателями и выпускниками являлись многие выдающиеся деятели российской истории и культуры: писатели Ф.М. Достоевский и Д.В.Григорович, ученые И.М.Сеченов и П.Н.Яблочков, композитор Ц.А.Кюи, герой Севастополя Э.И. Тотлебен и многие другие.

На протяжении двух веков, когда здесь располагались военно-учебные заведения, а затем различные советские учреждения, неоднократно осуществлялись изменения в планировке всего ансамбля, перестройки входивших в его состав сооружений и интерьеров.

В 1991 г. Михайловский замок вошел в состав архитектурного комплекса Государственного Русского музея.

____________________________

«Итальянский футуризм из коллекции Маттиоли. Русский кубофутуризм из Русского музея и частных коллекций»

“Александр III. Император и коллекционер”

“Константин Сомов. К 150-летию со дня рождения”

«Николай I». Акварельный рисунок

«Художественное наследие семьи Клодтов»

Здравствуйте, я ваша «тетя Таня»!

Телезвезда, любимая миллионами, артистка, чьи даже небольшие роли запомнились навсегда. «Будильник», «Спокойной ночи, малыши!», «В гостях у сказки», «Утро», «Песня года» – это далеко не полный послужной список известной российской актрисы театра и кино, телеведущей Татьяны Веденеевой. Кажется, поклонники знают о ней все, но на самом деле это лишь вершина айсберга. Несколько раз она круто меняла свой профессиональный маршрут и всегда добивалась успеха. Мы поговорили с ней о разном: о ее первых шагах в кино, работе на телевидении и, конечно, об Англии.   

– Ваше первое соприкосновение с Великобританией произошло посредством экранизации пьесы Брэндона Томаса «Тетка Чарлея». Как вам работалось в фильме «Здравствуйте, я ваша тетя!» и каким образом вы попали в актерский состав?

– Неожиданно! Должна была играть Анастасия Вертинская, но она отказалась – ей предложили большую роль в другой картине. А я была студенткой 4-го курса, и меня пригласили случайно, без проб. Знаменитое платье в клеточку и шляпка уже были сшиты для Анастасии, но пришлись мне впору. Она уже тогда была известной актрисой, все восхищались ее небесной красотой, фигурой. И то, что мне подошел ее костюм, стало для меня комплиментом.

Конечно, находиться на одной съемочной площадке с величайшими актерами – Калягиным, Гафтом, Джигарханяном, Козаковым и другими – было невероятным везением. Я иногда приходила даже в те дни, когда не снималась, – хотелось посмотреть, как работают артисты, чему-то поучиться. Это было потрясающе.

– Случались ли какие-то интересные случаи на съемках?

– Чаще всего снимали ночью, потому что все актеры были очень востребованными – работали в театре, в кино – и собрать их вместе было сложно. Помните сцену чаепития, когда они кидаются тортами друг в друга? Этот эпизод пришлось переснимать несколько раз, потому что непременно кто-то, говоря театральным языком, раскалывался. Съемку останавливали, заново делали грим, чистили костюмы, и так дубля четыре. Наконец режиссер Виктор Титов не выдержал и пригрозил, что если еще один раз хоть кто-то засмеется, то он отменит съемку и вообще всех уволит. И что вы думаете? На следующем дубле не выдержал и засмеялся он сам! Этот эпизод мы так снимать и не закончили, потому как одежда была вся мокрая, жирная, и ее нужно было сдавать в химчистку.

Другая история была и вовсе трагическая. На съемку привели четырехлетнего шимпанзе по имени Яша. У него были довольно крупные зубы, и он прокусил руку одному из администраторов. Была страшная паника, съемку отменили, человека увезли в больницу Склифосовского. Носова, «миллионерша из Бразилии», наотрез отказалась сниматься не только с Яшей, но и даже с другой обезьянкой, на которую его потом заменили. И тогда обезьянку отдали мне. Она была маленькая и безобидная, но когда я по сюжету садилась в кабриолет, она так пугалась, что писалась. А поскольку дублей было много, мой костюм стал совершенно мокрым.

Надо сказать, что фильм был очень необычным для советского кино, вошел в золотой фонд, а мой костюм, на котором «отметилась» обезьянка, сейчас висит в Музее телевидения.

– Когда вы впервые попали в Лондон?

– На второй год моей работы на телевидении в Москву приехала большая съемочная группа Би-би-си. В преддверии летней олимпиады они снимали документально-игровой фильм о Москве. Железный занавес. Продюсер фильма, Терри Дойл, довольно неплохо говорил по-русски, но им нужен был кто-то местный, и на специально устроенном конкурсе выбрали меня. Мне нужно было общаться с людьми, задавать им разные вопросы, показывать, так сказать, повседневную жизнь москвичей. Фильм – двадцать с лишним коротких серий – получился забавным и интересным.

Спустя некоторое время меня пригласили в Лондон для участия в пиар-компании перед показом фильма. За четыре дня я дала примерно тридцать интервью. Помню один из вопросов: «Вы телезвезда, а сколько у вас вечерних платьев?» Я судорожно стала вспоминать… Представьте, 1980 год, я только окончила институт и поступила на телевидение. Гордо сказала, что четыре. На что мне ответили, что британские ведущие моего уровня имеют как минимум четыреста. Я про себя подумала: «Боже мой, где бы я разместила четыреста платьев в однокомнатной квартире?» А им объяснила, что у нас другой образ жизни и совершенно ни к чему иметь столько нарядов. Как ни странно, интервьюеры восприняли это хорошо, стали относиться ко мне совсем иначе, а одна газета написала: «Вот как надо себя вести, а не строить из себя небожителей». Я была тогда в супермодном по тем временам пальто, которое специально для этой поездки сшил Вячеслав Зайцев. Daily Mirror назвала меня «красной звездой», а Зайцева – «красным Валентино».

Интервью со мной помещали на втором развороте газет, что считается очень почетным местом. Из-за стрижки сессон кто-то из местных редакторов сравнил меня с принцессой Дианой. Тогда я и не знала, кто она такая. Потом уже, конечно, гордилась этим. Позже оказалась на приеме в Виндзорском замке и познакомилась с принцем Чарльзом. Странно, как в жизни все переплетается. Вот такие первые впечатления.

Потом я часто приезжала в Лондон (там учился мой сын) и постоянно снимала квартиру в Мейфэре. Из окна я наблюдала за посетителями баров, видела, как они разговаривают, общаются, и это ломало все стереотипы об англичанах. Они улыбались, много смеялись, шутили, были очень любезны, и это было очень близко к «Тетке Чарлея».

– У каждого, кто хоть раз побывал в стране, своя Англия и свой Лондон. Что именно ваше в этой стране?

– Вы совершенно правы – у каждого свой стереотип, сложившийся в результате чтения книг, просмотра фильмов. Каждый раз, когда я приезжала в Лондон, была солнечная погода – зимой, осенью, весной, летом. Туманный Альбион, болота и прочее – совсем не та Англия, которую я узнала.

И еще я увидела очень целеустремленную страну и людей, смело идущих вперед. Точнее, они все время куда-то неслись и что-то бурно обсуждали. Было впечатление, что англичане – это итальянцы, что было весьма неожиданно. В Англии становится понятно, как им удалось покорить полмира: это очень целенаправленная нация, умеющая добиваться своего во что бы то ни стало.

– Где вам больше всего нравится бывать и без каких мест вы не представляете Лондон?

– У нас с мужем было любимое место, когда мы жили на Пиккадилли. Если свернуть у отеля «Меридиен» направо в переулок, чуть дальше был ресторанчик с совершенно чудесным хозяином. Название, к сожалению, я забыла. Наверняка он и сейчас там. В нем, мне кажется, были самые вкусные устрицы в мире, из северных морей – они гораздо вкуснее южных.

Помню, как мы впервые пришли туда с сыном; ему было 12 лет, и он сказал, что устрицы – это гадость, и он никогда их не станет есть. К нам подошел хозяин и сказал: «Старик, я тебя понимаю: сам их никогда в жизни не ел. Согласен, это гадость. Но давай с тобой поспорим о том, кто из нас первым съест эту устрицу». Сын попробовал устриц – гораздо позже, но в том же ресторане. «Теперь ваша очередь», – сказал он. «Ну нет, я ни за что этого делать не буду!» – последовал ответ. С юмором был человек. Англичанин…

– Ваше любимое занятие в Лондоне?

– Ходить! Встречать названия улиц, которые знала с детства из книг, фильмов, даже из игры «Монополия». А еще мне очень нравилось посещать музеи. Как ни странно, Англия, которая всегда считалась консервативной страной, на деле совсем не такая. Здесь не только классические музеи, но и современные галереи, совершенно сумасшедшие выставки с произведениями дизайнеров, художников, скульпторов. У меня впечатление, что Великобритания, при всей своей патриархальности, каким-то невероятным образом умеет находиться в авангарде и ценить современное искусство. И это потрясает в англичанах.

– Не одно поколение знает и любит вас как тетю Таню. Не помешал ли этот образ вашей последующей карьере?

– Восемь лет назад я попала в театр «Школа современной пьесы» благодаря Иосифу Райхельгаузу. Он взял и бросил меня в свой театр, как щенка в прорубь: «Играй!» Сама бы я ни за что в жизни не пошла, потому что отвыкла. Сейчас уже переиграла много ролей, а поначалу было очень трудно. Мне несложно было выйти на большую сцену: вела мероприятия в Венской опере, работала с австрийским телевидением в прямом эфире на всю немецкоговорящую Европу. А в театре нужно создавать образ, поэтому в первое время я переживала и нервничала. И все время в голове занозой сидела мысль, что придут зрители и скажут: «Ой, тетя Таня! Ну что она тут покажет?» Многие журналисты даже писали, что пришли на спектакль, а тут, оказывается, тетя Таня. Однако через пятнадцать минут они об этом забывали…

Компания «Дисней» как-то предложила мне озвучить королеву в мультфильме «Храброе сердце». По сюжету королеву превращают в медведицу, и мне нужно было за минуту изменить королевские интонации, голос и начать рычать, стонать, выть. Не знаю, как, но я это сделала. И что вы думаете? Меня никто не узнал (кто же читает титры?), и я считаю это большим комплиментом. Так что меня давно перестали воспринимать как тетю Таню.

– Вы участвуете во многих телепроектах, снимаетесь в кино, играете в театре и даже активно занимаетесь бизнесом. Расскажете немного о своей карьере?

– Это было так давно, что, кажется, не так интересно. У каждого человека есть свой ангел-хранитель. Кто-то, может, не согласится, но я верю в судьбу. Говорят, что нужно обязательно ставить цели, преодолевать препятствия – и тогда все получится. Я как-то поставила себе цель, вполне конкретную и сложную, старалась ее достичь всеми возможными путями – и справа, и слева, и сверху, и снизу, пытаясь открыть запертые двери… Но у меня ничего не вышло. И я в который раз убедилась, что у каждого есть некое предначертание. Ты всегда идешь по своему коридору. Ты можешь сделать шаг в сторону, отклониться, но это всегда будет тот же коридор. Я никогда не окажусь в вашем коридоре, как и вы – в моем.

Когда я только попала в Москву, мне казалось, что меня ведет ангел. На экзаменах все читали какие-то серьезные произведения, а я – сказку «Гадкий утенок», чем вызывала невероятное удивление. Я не стремилась сниматься после кинодебюта в фильме «Много шума из ничего» по Шекспиру. Все происходило как-то само собой. Даже в «Здравствуйте, я ваша тетя!» костюм был сшит для другой героини, но снялась я. Моя самая маленькая, но самая запомнившаяся кинороль. Предначертание… Хотя, конечно, старалась всегда все сделать наилучшим образом, потому что я перфекционист.

Телевидение мне очень дорого, там я научилась жить и чувствовать время кончиками пальцев, общалась с бесконечным количеством людей – с разной энергией, настроением, информацией. А театр дает возможность проживать огромное количество жизней. Это невероятно. Кто может себе такое позволить?

– На фоне произошедших во всем мире перемен (пандемия, локдаун, переход в онлайн музеев, театров) нет ли у вас опасений, что «цифра» может вытеснить фактор живого контакта?

– Да, к сожалению, думаю, что это так. Посмотрите, сколько всего изменилось за одно поколение. Я далеко не консервативный человек: когда-то любила классическое искусство, сейчас полюбила и современное. Но молодежь – совершенно другая, она иначе воспринимает жизнь. Пара приходит в кафе и сидит, уткнувшись в свои телефоны. Или пешеходы – все в наушниках и капюшонах. Ощущение, что они живут в гаджетах, в некой виртуальной действительности.

Поэтому да, процесс этот необратимый. Но вместе с этим нельзя отменить пирамиды, теорию Эйнштейна… И люди в наушниках все равно будут приходить к пирамидам и восхищаться Эйнштейном.

– Как вы перенесли пандемию?

– Сначала был шок, но потом я переехала за город, в мой новый дом. Общалась с собакой, гуляла в парке и чувствовала себя прекрасно. Наконец можно было отдохнуть, перестать говорить по телефону, никуда не ехать.

И еще был реализован чудесный проект. Известные люди называли свое любимое животное и от его имени писали книгу, а художники сделали иллюстрации. Мое животное – жираф. Потом все эти книги я читала в местной больнице, перепрофилированной в ковидную… Нравилось и детям, и их мамам, которые выросли на «Спокойной ночи, малыши!». Так что я была занята и даже получила немалое удовольствие от вынужденной изоляции.

Ты водишь! Игры для детей в возрасте от 0 до 6 лет

Когда ребенок в игре главный: почему это хорошо для малышей и детей

Когда ребенок в игре главный, это значит, что он придумывает правила и ведет ее. Наблюдайте за своим ребенком и реагируйте на то, что он говорит или делает, чтобы концентрация его внимания сохранялась подольше.

Когда ребенок чувствует себя главным в каком-то занятии, а вы следуете правилам его игры, то он лучше всего учится, сохраняя интерес к занятию.  Если вы играете по правилам своего ребенка, вы поможете ему узнать что-то новое в процессе занятия, которое его интересует.

Кроме того, когда ваш ребенок за главного в игре, он развивает коммуникативные навыки и учится тому, как он может влиять на происходящее вокруг себя.

Что нужно для игры, которую определяет ребенок

Для таких игр не требуется ничего особенного.

Все, что нужно делать — это следовать тому, что интересно вашему ребенку в данный момент. Это может быть игрушка или что-то вокруг, например, птица или пожарная машина. Возможно, это будете вы, а также смешные рожицы, которые вы корчите друг другу, и звуки, которые вы вместе издаете. 

Как понять, что важно ребенку во время игры

• Обратите внимание на то, что интересует вашего ребенка. Это может быть что-то, с чем он играет, например мяч, или что-то, что он делает, например, скачет по лужам. У детей постарше и дошкольников появляются постоянные интересы — например, динозавры, пожарные машины, коты, музыка — все, что угодно!
• Спросите своего ребенка, можно ли вам поиграть с ним.
• Включайтесь в то, что делает ребенок. Если он катает вам мяч, вы можете покатить его обратно ребенку. Сосредоточьтесь на занятии. Не отвлекайте ребенка и не меняйте то, как он делает что-то. Если ваш ребенок строит замок из кубиков, потому что теперь ему сильно нравятся замки, понаблюдайте за ним и начните строить вместе или подавайте ему кубики.
• Задавайте вопросы или комментируйте то, что вы оба делаете — например, «Вот это ты покатил — я чуть поймал!» или «Большой замок! Как думаешь, кто в нем будет жить?» Дайте ребенку время ответить.
• Если ваш ребенок переключится на что-то новое, позвольте ему быть главным. Например, если он перестанет катать мяч и начнет играть с кубиками, начните делать это вместе с ним.

Игры, в которых главные — младенцы и малыши

Даже совсем маленькие дети могут быть главными во время игры. Посмотрите, куда направлен взгляд малыша, чтобы увидеть, что его интересует.

Например, «Кто это? Это тетя сидит на диване? Что она делает? Она машет тебе?» Если ребенок в ответ гукает или лопочет, продолжайте говорить, как будто вы беседуете друг с другом.

Или, если вы видите, что ваш ребенок смотрит на игрушку, например, на яркую погремушку, поднесите ее ближе к нему и дайте ему подержать или потрясти ее.

Category

Игры и обучение

Моя История – Наконец-то море и Песчаный замок (2 часть) – блог kievol

Мальчишке разрешают купаться, загорать раздетым и как замок из песка строили.

Часть 2

На следующий день, я уговорил маму пойти на пляж с утра, после завтрака. Погода чудесная, что ещё надо. Интересно, что мама плавки мои и не брала. Она так и сказала:

— Пусть голым купается. Мёрзнет мальчишка в мокрых трусах. Не хочу, чтобы потом, у него, болячки мужские были.

Тётя тоже поддержала:

— Будем песчаный домик строить. А с голого тела лучше песок снимать, чем с трусов.

 

— А с купальника, твоего, песок, вместе смывать будем? — тут же поддёрнул я тётушку.

Шутка понравилась женщинам:

— Ну, если до этого дойдёт, тебя не забудем — сказала мама и мы отправились на пляж.

Снова пришли на вчерашнее место. Тётя ещё в комнате, одела купальник, при этом подмигивала мне, явно намекая, что солидарна с моим голым видом и подтверждает это своими действиями. Меня тогда снова заворожил тётин лобок. Густые светлые волоски, красиво сверкали внизу живота. Она заметила мой интерес и не спешила одеваться, подставляя свой бесподобный треугольник под мой взгляд. Ещё посетовала, что не подобрала там волосы. На, что мама пообещала, ей, что спросит у медсестры, та обязательно, что нибудь придумает.

По прибытии, мама сразу пошла в кабинку переодеваться. А тётя сбросив халат, начала укладывать его в сумку и поправив резинки плавок, спрятав таким образом выглядывающие волосики, сказала мне:

— Снимай шорты. В сумку положу, что бы песком не присыпало.

Оставшись голышом, я начал тащить тётю в море, но она не спешила и я побежал в волны сам. Накупавшись, побрёл на берег и мы, с тётушкой, начали строить домик из песка, который всё больше становился похожим на туристическую палатку.

Я так увлёкся, что забыл за свой голый вид. Мимо проходили редкие отдыхающие, посматривали на наше песчаное чудо, почти не обращая внимания на мою наготу. Немного задержались возле нас интересная мамочка с дочками близняшками. Малявы хотели остаться и даже повозились немного, с нами, в песке, пока их мама разговаривала с моей. Но продолжалось так не долго и она быстро скомандовала:

— Некогда девочки. Нас уже заждались. На обратном пути, если успеем, поможете мальчику.

Девчонки, без особого восторга, подчинились. Они, улыбаясь, помахали мне ручками и потянулись за своей мамой.

Что меня удивило в их поведении, то это то, что меня, они как бы не замечали совсем. Как будто перед ними был одетый мальчишка. Даже на дружка не засматривались, хотя я его и не прикрывал.

Запомнились две моложавые тётеньки. Они прошли мимо нас, искупались и выйдя на берег принялись активно помогать нам в песочном строительстве, при том делая вид, что меня совсем нет. Так мельком бросали взгляды на меня и всего то. Они вели себя настолько мирно и вежливо, что мама и не подумала отозвать, натянуть на меня шорты или укутать в полотенце. Потом они сказали, что я классный мальчишка и тётя моя тоже, но они всего на один день заехали и сегодня уезжают, а так бы не один песочный дворец построили бы. Потом сказали маме, какой у неё замечательный сын и как хорошо, что она ему голеньким разрешает быть. Поговорив ещё о чём-то с мамой, они попрощались и удалились.

Подходила, так же, серьёзного вида девчонка, примерно моих лет. Странно, но я даже не подумал о стеснении, тем более о том, чтобы прикрыться чем ни будь. Работа увлекла меня. А девчонка села недалеко и как-то выпала у меня из вида, так как ничего не спрашивала и не просилась помогать. Но монотонность процесса похоже надоела ей, а на меня, видать, уже насмотрелась. Она встала, отряхнулась от песка и ушла.

Я же был в песке с ног до головы и мама, раза два, посылала меня в воду, обмыться, а потом подозвала к себе, осмотрелась, чтобы никто не видел и заставила оголить головку — боялась повторения недавнего случая. Я вспомнил, как старалась тётя и подчинился.

— Всё хорошо — заключила мама и показывая на дружка пальцем, обратилась к тёте:

— Проследи, пожалуйста.

И мне:

— Ну иди, достраивай Дом Туриста.

Снова, я весь был в песке. Когда мы пошли купаться, тётушка спросила:

— Помнишь, что мама сказала?

Я уже хотел оголить головку, но тётя остановила:

—  Не мне. Натяни, что бы головка появилась и прополоскай в водичке.

Я попробовал, но полоскать не получалось, просто водил по воде. Тётя как-то так, по дружески засмеялась и твёрдо сказала:

— Смотри. Вот так надо и будешь делать потом сам.

Она взяла тремя пальцами за прутик, натянула шкурку.

— Не больно? — спросила. Головка хорошо оголилась, даже лучше чем тогда, в ванной. Она перехватила пальцы и потрусила прутиком вправо-влево.

— А теперь ты.

Я попробовал и у меня получилось. При этом, позывов на эрекцию я не припоминаю.

— Теперь будешь делать это сам — добавила тетя и продолжала:

— Ты всегда должен мыть перчик, потому, что песок может попасть дырочку на головке и тогда только в больницу обращаться надо.
Мне, почему-то стало смешно и я, быстро схватив дружка, откатил головку и указывая пальцем на дырочку произнёс, почти торжественно:

— Вот в эту? Да?

— Да — почти равнодушно сказала тётя, глядя на бойца. И вдруг весело и задорно:

— Ах ты мой отличник. Ну прямо на лету хватает — и взяв за плечи, повалила в воду — А ну, кто быстрей, до буйка?

Потом она осматривала меня, не поцарапался ли? При этом задержала руку на дружке, даже немного помяла его и похлопав легонько по попе, предложила всё же проплыть до буйков.

Когда мы возвращались, навстречу нам попалась семейная чета, молодые мужчина и женщина и с ними сынишка, лет семи-восьми, тоже голенький, как и я.. Женщина поздоровалась и вежливо спросила не наше ли песочное чудо на берегу. Получив утвердительный ответ попросилась тоже поучаствовать. Мы не против были.

По прибытии мы, с тётей, начали пристраивать как бы лесенку к нашему творению, а минут через пятнадцать подошла, накупавшись и семья. Мужчина сразу пошёл на коврик слушать приёмник и загорать, а женщина с сынишкой принялись с нами за песчаные дела. Надо сказать, что получалось у них очень хорошо, Видно было, что занимаются они этим не первый раз. Мама лепила красивую башню, а сынуля подносил песок, притом знал какой. Потом он случайно измазал писюн песком и его мама начала вытирать платочком, который был у неё во внутреннем кармане плавок. Тётя посмотрела на моего дружка, который из-за песка почти не виден был, а женщина поймав её взгляд и протянув платочек, сказала:

— Вот пожалуйста. Протрите. А то песок попадёт, доставать придётся.

Я подумал, какие женщины все одинаковые, в этом плане. А тётя, сполоснув платочек, спокойно и уверенно сняла песок с дружка и опять сполоснув его, с благодарностью, вернула хозяйке. Строительство продолжилось. Надо сказать мы имели успех. Наше совместное творение привлекло внимание отдыхающих и к нам начали подходить интересующиеся. Хорошо, что это были отдыхающие из пансионата, которые располагались рядом и успели узнать и меня и маму с тётей. А то пришлось бы прятаться в трусы.

А замок рос на глазах. Появилось несколько башен, ворота и к ним мостик. Зрители, которых заметно прибавилось, были в восторге от такой красоты.

— А мальчишки молодцы какие. Так ловко помогают мастерицам — сказала одна тётенька.

— И уже такие загорелые — добавила вторая.

— А я вот и своих, загорать заставлю» — вставила и своё слово мама мальчишек-близняшек, дошколят, которые тут же оказались без трусов.

— Вот послушала тебя, и одела этот сплошной купальник. Теперь одни ноги и загорают — с укоризной сказала пожилая дама своей подруге. Одна красивая женщина, посочувствовала даме и сказала, что сама желала бы голышом загорать, но здесь мест нет таких. С ней согласилась другая женщина:

— Конечно. Всё тело отдыхает от резинок. Вот мальчики, какие здоровые и весёлые. Просто приятно глазу.

— А девушки могли бы как и мальчики, без купальников поработать — изрёк какой-то престарелый плейбой.

— А Вы покажите как, а за нами не заржавеет — ответила наша мастерица, посмотрев в ту сторону откуда был голос. Под всеобщий смех, шутник был повержен.

Между тем, диспут о пользе голого пребывания на пляже, продолжался.

— Для мужчин вообще не желательны трусы при купании. Резкое охлаждение, а потом долгое пребывание в мокрой тряпке, плохо сказывается понятно на чём — тоном доктора сказала одна из женщин.

— Надо мальчикам, вообще, запретить купаться в трусах, а мужчины сами должны понимать — подхватила разговор другая.

— А почему только мальчикам. Девочкам может ещё больше беречься надо — это сказала мама двух дочек-близняшек. Они уже вернулись назад и не отрываясь, смотрели за нашим строительством. Те сразу же всполошились и в один голос начали спрашивать свою маму, почему тогда мальчикам можно, а им нельзя? И они тоже хотят замок строить.

— А я считаю, что и девчонки и мальчишки, должны вместе голышом купаться и загорать, вплоть до окончания школы. Так меньше или совсем дурных мыслей не будет — тоном преподавателя сказала дама в очках.

А серьёзный мужчина, резюмировал:

— Мальчишки умнее нас. Они чувствуют природу и вырастут здоровыми, умными и не закомплексованными.

А молоденькая красавица-мамочка похвалила нас:

— Какие умнички. Вот так надо, в пример нам взрослым, отдыхать. Кто скажет, что это вульгарно? Мальчики, голенькие, строят замок. Как красиво.

Рядом с ней стояла решительная бабушка, которая поучительным тоном сказала:

— Когда работа спорится, то не обращаешь внимания на такие мелочи как голенькие детки. Ну кто скажет, что на детишек надо обязательно натягивать мокрые тряпки?

Похоже не согласных не было и надо сказать, что никто не высказался против нашего голого вида, наоборот одни одобрения и мы старались, как могли. А вот девчонки-близняшки не отставали от своей мамы, всё громче заявляя о своём желании помогать нам. Некоторые зрители начали убеждать маму разрешить им.

— Да вы мешать только будете — отговаривала она своих дочек. Услышав это моя тётя, получив одобрение подруги, сказала:

— Конечно. Пусть помогают. И позагорают заодно.

Близняшки, видя что мама уже не против, быстро сбросив платьица и трусики, присоединились к нам. А их мама получила похвалу от соседей. Девчонки сразу начали лепить дорожку, как им показали. Но приближалось время обеда и все договорившись достроить замок, разошлись.

После обеда мама не захотела идти с нами, сославшись на плохое самочуствие. Сказала, что вздремнёт часик-другой. Ну а мы. не могли дождаться, когда продолжим строительство. Когда выходили за ворота, увидели наших коллег. Мальчик оглянулся и увидев нас сказал маме. Та остановилась и когда мы подошли спросила:

— Ну, что? Желание есть окончить стройку, а то меня соседи замучили. Что дальше? Только и твердят.

Мы согласно кивнули. А она продолжила:

— Я вот купальник сбросила. С песком это не просто загорать. Одела простые хэбэ-трусишки и лифчик. Замучилась в синтетике. Даже в душ пришлось идти. Песок так и липнет к ней. Во всех складках плавок. И лифчик еле выполоскала.

— Я то же подмывалась — призналась тётя. Я то думал, почему она на обед опоздала.

— А я, вот, опять синтетику напялила — пожаловалась тётя.

Женщина сразу нашлась:

— Пансионат рядом. Иди, переоденься. Только прозрачное не одевай.

— У меня всякое есть. Вы идите, а я догоню — весело ответила тётя.

Скажу, что сообщение о том, что возиться в песке в синтетике не очень полезно для организма, меня даже обрадовало. Перед уходом мама чуть ли не силой заставила меня плавки одеть. Сказала хватит рисоваться голышом перед публикой. Когда людей мало или нет вообще, то пожлуйста, а так — нет. Ослушаться её, себе хуже и я решил — буду в плавках, а там как получится. Мы шли медленно и тётя нас догнала ещё не доходя до моря.

У нашего недостроя уже крутилась стайка ребятишек-дошколят. Почти все голенькие и не загорелые. За ними следили бабушки и молодые мамы. Мужчин было мало, в основном дедушки которые загорали пооддаль. После сытного обеда видать многих потянуло на сон.

Наша Кудесница, а так она попросила её называть, потому, что работала оформителем в театре и костюмером, сразу сняла платье. Она действительно была в голубеньком белье, хотя издали его не отличишь от купальника. А у тёти были чёрные трусы и однотонный серенький лифчик. У обоих трусы были без подъёмов, в такие песок хуже попадает. Какие догадливые. Я тоже снял шорты оставшись в плавках. А сын Кудесницы начал ныть говоря, что тоже в трусах хочет, как и я. А его мама сказала негромко, что не брала ему плавки, а шортики у него длинные неудобные и он если упрётся то не уговоришь:

— Может побудешь голеньким, как утром, а то сынульке одному, видать не удобно? Да, я смотрю, ты и не боишься совсем.

А тётя мне, на ухо, шепнула:

— Я когда переодевалась, мама мне сказала, что раз синтетика не годиться, то и ты можешь без плавок, только если чужих людей нет.

Ну этого было достаточно, что бы я смело стащил плавки и под одобрительные взгляды Кудесницы и тёти, засунул их в шорты.

Мы сразу же приступили к продолжению строительства. Я научился выбирать песок, а тётя отливать башенки и стены. Подскочили и близняшки, уже голенькие, снова, как бы, не замечая нас. Кудесница всё время подсказывала нам, что делать и получалось довольно слажено и хорошо. Малышня лезла к нам помогать и их постоянно оттягивали либо бабушки либо мамы. Зрителей заметно добавилось. Я посматривал на окружающих и отметил, что никто не язвит, не тычет пальцем и не хихикает из-за нашего голого вида. Надо сказать, что наш пример оказался заразительным. Всю детвору раздели загорать и никто не артачился и не психовал. Да и кроме девятилеток, которые уже помогали нам и одной девчушки постарше, все были дошколята.

Старшая вызвалась нам помогать. Ей оказалось пятнадцать лет и она без всякого сбросила платье и осталась в одних трусиках, показывая, что готова к творчеству. У неё была почти взрослая грудь, меня и моего напарника она ничуть на стеснялась. Впрочем, наш вид, её тоже не смущал. Ещё сказала Кудеснице и тёте, что могла бы и трусы снять, но там слишком густо, чем рассмешила мастериц. Кудесница ей предложила, рядом, начать новый объект, что бы малышню занять. Та согласилась и взяв с собой девятилеток, которые не совсем охотно расстались с нами, и принялась за работу.

Детсад был в восторге. Наконец-то вполне официально, дорвались до песка и ни мамы, ни бабушки не ругали за это.

Подошла дама которая плохо высказывалась о закрытом купальнике, уже в раздельном.

Снова начала нас хвалить и девушку, пятнадцатилетнюю и двух голопопых девятилеток. Короче все молодцы. Три мамы и бабушка подрядились помогать малышне, работа закипела. Две из них, глядя на руководительницу, сняли лифчики и было смешно видеть, как их малышня лезла к ним насчёт сиси. А у нас работа дошла до седьмого пота. Кудесница начала поправлять лифчик, он ей уже явно мешал. Тётя посмотрела на соседних мам и сказала:

— Может и мы попробуем. Мужиков почти нет. Кого стесняться.

— А я не против. Мокрая вся — ответила кудесница и сняла лифчик. Тётя последовала за ней.

— Сынок положи в сумку — Кудесница обратилась к сыну, подав ему лифчики. Он видать тоже видел свою маму не один раз в таком виде, потому что и глазом не моргнул.

А нам с ним подошло время окунуться в море, так как наши членики были, опять, облеплены песком. Кудесница, что-то шепнула тёте и та закивав сказала:

— Конечно. Иди. Я потом, как вернёшься. И моего с собой возьмите.

И нагнувшись к Кудеснице, тётя ей тоже что-то тихо сказала. Кудесница глянула на меня и согласилась с тётей.

Мы пошли в море и долго бреди по отмели, мимо купающихся мам и бабушек, с детишками. Наконец стало по глубже и Кудесница присев подозвала сынишку и сразу так ловко оголила головку и давай её водой обмывать. Справившись спросила у меня:

— Тётя попросила, что бы и тебе помыла. Доверяешь? А может стесняешься?

Да чего тут стесняться. Мне понравилась эта женщина. Добрая, весёлая, умная, красивая. Я повернулся к ней и она так же ловко оттянув шкурку ополоснула водой несколько раз, а заодно промежность и попу с дырочкой помыла. У меня дружок дёрнулся пару раз, но полностью не поднялся. А она, убрала руку, посмотрела на меня, улыбнулась и как ни в чём не бывало, сказала, что бы порезвились пока, а у неё дело есть. Мы бросились в сторону и давай бультыхаться. Кудесница присела и что-то внизу делала руками. Я понял, что она приспустила трусики и мыла себе писю и возможно попу. Когда мы возвращались, одна мама и другая бабушка похвалили нас за хорошее дело.

— Детишкам забава, а нам радость — сказала бабуля.

Когда мы пришли, тётя отправилась в воду. Я хотел с ней пойти, но тётя сказала, что быстро. А мы принялись достраивать замок. Возникла идея, сделать у замка гавань и малышня принялась выносить песок из будущего морского канала. Мамы только и успевали носить своих малолетних чад в воду мыть пипки и попки. Наконец канал прорыли, вернее, выбрали и мы принялись строить корабль. Понадобились камушки и ракушки. Малышня нанесла целую гору. Один пожилой дяденька, помог с лепкой мачт и парусов. Он занимался моделированием и посоветовал сделать удлинённую пирамиду, а потом просто как бы вырезать паруса и всё остальное. Мы, с ним, втроём занимались парусником, а женщины украшали замок камушками и ракушками. К ним присоединилась художница из пансионата. Молодая девушка и судя по работе, с доводкой замка, очень способная. Правда она не решилась оголить грудь и работала в купальнике.

Работа продолжалась, как появилась директор пансионата. Женщина средних лет, красивая и статная. Подумалось, ну сейчас ругать начнёт. Ан нет. Спросила:

-А вы разрешите это чудо сфотографировать? У нас ещё никто ничего подобного не делал. Если желаете, мы и авторов впишем, а фото в нашей галерее будут.

Потом присела, к нам и не обращая абсолютно никакого внимания ни на нас с малым, ни на тётины и Кудесницы груди, спросила:

— Девочки. Тут такое дело. У нас нет культработника по работе с детьми, на лето. Может желаете поработать за бесплатный пансион и ещё приличную зарплату?

Это было до того неожиданно, что наши женщины не нашли, что и ответить сразу. Ведь думали разгон будет, за полуголый вид, а получилось совсем наоборот.

Первой начала Кудесница:

— Спасибо. Хорошее предложение. Только мы здесь не на долго. В театре смена репертуара, вот и выкроили несколько дней»

— У меня тоже, просто отпуск. Да и живу далеко — тётя пожала плечами, а потом кивнула на пятнадцатилетнюю прорабшу. А у неё малышня, уже, чуть ли не строем ходила. Притом, в прямом смысле слова — бегали за ней как утята.

— Ну извините девочки. Жаль, но спасибо за это великолепие — рассыпалась в благодарностях директриса и направилась, к юнной, «воспитательнице».

Разговаривали они долго и видать они о чём-то договорились, потому, что девушка стала улыбаться, а директриса сказала, что сейчас уезжает срочно, а завтра с утра ждёт.

Работа шла к завершению. С моря подул прохладный ветерок — бриз. Мамы начали одевать своих чад. Пришлось и нам одеться, так как пришёл фотограф с пансионата, запечатлеть наше творение и нас как авторов. Получилось неплохое фотографии, где были наши новые знакомые: Кудесница с сыном, юная «воспитательница», дяденька мастер по судовым моделям и конечно мы с тётей.

Потихоньку начали расходиться и практически все, уходя благодарили нас за чудесно проведённое время, хотя мы ничего не делали кроме как строили.

А тут мама появилась. Сказала нам с тётей:

— Хотела нагоняя дать. За то, что голые на людях. А потом смотрю, как увлечённо работали. И людям нравилось. Как детвора, с такой охотой помогала. И наоборот, начала вас всем расхваливать. Молодцы вы у меня, неописуемые.

Замок и корабль простояли ещё несколько дней. Мы с знакомым дяденькой подправляли их. Подключалась и Кудесница с сыном, они с нами отдыхали ещё два дня, а потом уехали. А мы, ещё гриву из песка насыпали, что бы волны не доставали, но ночной дождь и шторм сделали своё дело. Остались фотографии и вскоре их вывесили в пансионатовском клубе. А у нас больше не получилось вылепить, что ни будь подобное, только крокодил, с черепахой и питоном.. Правда детишки постоянно что-то сооружали на берегу. Но это были не замки.

Денис Донгар

Fonthill, Concrete Castle Home, Дойлстаун, Пенсильвания

Замок Фонтхилл.

Дойлстаун, Пенсильвания

Мысль о жизни в замке понравилась Генри Мерсеру. Поэтому, когда его богатая тетя умерла в 1905 году и оставила ему деньги, он построил дом для себя. Она не оставила ему столько денег, поэтому он построил его из бетона.

Мерсер был холостяком, не имел архитектурного образования, и по ходу дела построил свой дом-замок, который назвал Фонтхилл.Его внутреннее пространство извивается вверх и вниз, как лабиринт, с 10 ванными комнатами, 18 каминами, 21 дымоходом и «по меньшей мере» 32 лестницами, по словам управляющего сайтом Эда Рейделла. «Когда я провожу тур, я всем говорю: «Не покидайте тур! Вы можете оказаться в десяти разных местах».

Вид на ванну из красивой плитки.

Мерсер зарабатывал деньги, изготавливая декоративные, иногда ужасные плитки. Его лучшие образцы были замурованы в бетонные стены и потолки Фонтхилла.Состоятельные клиенты устраивали персональные экскурсии по дому, поскольку Мерсер надеялся, что когда-нибудь и они захотят жить в бетонных домах-замках, облицованных его плиткой. «Идея так и не прижилась, — сказал Эд.

(Мерсер в конечном итоге использовал то, что он узнал при строительстве Фонтхилла, для создания своего огромного Музея Мерсера).

Основные моменты экскурсии по дому включают вызывающую клаустрофобию винтовую лестницу к одной из его башен (названную в честь одной из любимых собак Мерсера), множество странных плиток и человеческий череп, подаренный Мерсеру его сестрой, «чтобы напомнить ему, что время коротко. , быть продуктивным», по словам Эд.

Время Мерсера истекло в 1930 году. Его смертное ложе является частью тура, но он не погребен в стенах своего замка. «Он подумал бы, что это было бы странно», — сказал Эд.

Мои прицелы

Создайте и сохраните свое собственное безумное путешествие! …Попробуй мои взгляды

Мобильные приложения

Приложение Roadside America для iPhone, iPad. Карты маршрутов, тысячи фотографий, специальные объекты для исследований! …Подробнее

Приложение «Президенты на обочине » для iPhone, iPad.Ориентиры POTUS, странности. …Более

Пенсильвания Последние советы и истории

• Музей Баварии: Музыкальные машины, Питтсбург, Пенсильвания
• Joe’s Bar – Taxidermy Galore, Ligonier, Pennsylvania
• Винсент Ван Гас, Латроб, Пенсильвания
• Музей гитар в коробке для сигар, Новая Александрия, Пенсильвания
• Выставка мистера Роджерса, Латроб, Пенсильвания

Последние советы посетителям

США и Канада Советы и истории

• Большой калейдоскоп, Таскалуса, Алабама
• Костяной двор, Лоудон, Теннесси
• Искусство тюков сена Джима Берда и Железный человек, Форкленд, Алабама
• Хэппи Рэй Чарльз в бронзе, Гринвилл, Флорида
• Русалка, предназначенная для Южной Каролины, Джексонвилл, Флорида

Больше наблюдений

Замок Папы Джона – Ирреантум

Папа, мой дедушка-норвежец, построил дом, когда они эмигрировали в Рэймонд, Альберта, Канада. В нем была мебель, купленная по каталогам или сделанная теми же руками, что строили дом. Судя по описаниям моих тетушек, это была двухэтажная красавица, а ее изогнутая лестница и мебель ручной работы производили впечатление. Они описали изголовья кроватей, на которых папа любовно вырезал гирлянды из роз. Предметы каталога, особенно разноцветные лампы, ослепляли многих гостей, которые часто приезжали на три-четыре дня из окрестностей.

У Нони, моей бабушки, часто были молодые женщины, обычно из Исландии, которые помогали молодой семье.Их долгие морские путешествия приводили к появлению непрошеных гостей в виде вшей, гнездящихся в их волосах. Тетеньки обычно включались в чистки от вшей и вспоминали их как мучительно неприятные и тщательные.

Когда Нони ждала своего пятого ребенка, Папа и его брат, дядя Дэн, проделали путь в Солт-Лейк-Сити на апрельскую Генеральную конференцию. Весной они влюбились в Солт-Лейк-Сити и вернулись в Канаду с намерением перебраться на юг как раз к тому времени, когда в сердце Сиона родится ожидаемый ребенок.

Попробуйте представить суматоху семьи из шести человек (жена почти на седьмом месяце беременности) и семьи из двух человек (дяди Дэна), пытающихся за два месяца перевезти свое хозяйство поездом. Папа придумал оригинальное решение: оставить дом и большую часть его обстановки позади. Чтобы показать свою ответственность, он попросил своего епископа попытаться продать все, что он может, и отправить ему собранные деньги.

Печальный конец этой сказки в том, что переутомленный епископ ничего не смог продать. Мебель таинственным образом исчезла, и место превратилось в игорный зал на окраине города.К тому времени, как две мои тёти и дядя смогли подняться туда, чтобы «увидеть старое место», оно сгорело дотла. Никто так и не смог решить, виноваты ли в его гибели отцы города, смущенные этим позорным пятном на ландшафте, или нерадивые игроки.

Папа, всегда смотрящий в будущее, нашел землю в холмах к юго-востоку от пика Энсин. Никто не называл его «Капитолийским холмом», потому что здание Капитолия еще не было построено. Но у папы была миссия, и вскоре он начал строить еще один двухэтажный дом.Его дети всегда называли этот дом «старым домом», а для его внуков он был чем-то вроде загадки. Очевидно, он был построен только для проживания семьи, пока папа наконец не смог построить дом своей мечты для своей маленькой Ольги. К тому времени, когда у нас появились внуки, старого дома уже не было. Мы выросли с замком!

Это требует пояснений. Первоначально замки строились как укрепления для защиты от людей. Папа и Нони не собирались использовать свой дом для этой цели.Всех и каждого приглашали В. Однако романтическая натура папы, казалось, заставляла его любой ценой избегать обыденности. Таким образом, его творческое чудо содержало квадратную башню, прикрепленную под углом к ​​парадному входу, с изогнутой стеной сбоку от входных ступеней, которая заменяла подъемный мост. На вершине башни стояли четыре башенки поменьше с вставленными в них кусочками цветного стекла, которые торчали под углами и сияли, как драгоценные камни, в лучах заходящего солнца. Крыша дома была плоской, а парапеты вокруг нее возвышались примерно на 2 1/2 фута.Поскольку у папы не было материалов, используемых для строительства замков Европы, он сделал свою собственную смесь бетона, которую он намеревался прослужить в течение тысячелетия. Этот материал также был гарантией того, что дом никогда не сгорит. Чтобы подчеркнуть это, в редкие зимние дни посреди большой гостиной разводили небольшой костер.

Моя мать, Хельга (она была причиной поспешного отъезда из Канады) рассказала мне, что однажды школьная подруга спросила ее, где она живет. Когда она попыталась ей сказать, ее прервали: «О, вы там не живете! Это замок, и никто там не живет ! Как же ошибался этот маленький ребенок.Любой, кто входил, быстро узнавал обо всем живом, что происходило в этом доме.

Днём Нони часто устраивала двор, развлекая друзей. Люди настолько любили ее, что взбирались на этот высокий холм ради свиданий. Соседи тоже были частыми гостями. Ближе всего к ней была невестка-датчанка, вышедшая замуж за папиного брата, дядю Дэна, и жившая по соседству. Племянницы называли ее «тетя Вальборг», когда она давала им резкие советы, которые они не хотели слышать. Когда ее лекции были терпимы и цитировались, она была «Тетя.

Ужин щедро делился со всеми, кто был в доме, когда Папа возвращался домой с работы. Во-первых, они были свидетелями любовного приветствия папы и целовались после поддразнивания: «Где моя милая маленькая Оленька?» Тогда им, возможно, придется подождать, пока папа не поделится каким-нибудь сюрпризом — например, охапкой туфель разного размера. Он бросал их на пол, приглашая своих детей: «Приходите попробовать их! Я купил много размеров!» Затем, после трапезы, гостям часто подавали культурный десерт: король и королева замка развлекали всех театрализованным рассказом или несколькими ариями из заученных опер.Иногда папа играл на своей скрипке.

Наши матери рассказывали нам истории о годах своего взросления в замке. Они развлекались простыми удовольствиями. Зимой было катание на санках, а также два новых вида спорта на горке: катание на коньках и лыжах. Папа делал коньки для снега, а мама заказывала их в начальной школе Лафайета. Они были похожи на коньки без ботинка, но ширина лезвия составляла около 1/2 дюйма. Лыжи были очень низкотехнологичными, оборудование состояло из пары бочкообразных шестов или узких плоских деревянных досок с куском резины, прибитым поперек, чтобы удерживать «лыжу» на ноге.

Летом дети бродили по холмам и гуляли по каньону, иногда с Нони и корзиной для пикника. У девочек и их матери было сверхъестественное чувство, когда расцветают определенные дикие цветы, и они говорили о том, чтобы оставить вечерние блюда и отправиться на поиски лилий сего или таинственных и неуловимых лунных лилий.

Мне было всего три года, когда Нони ушла на небеса, так что я скучал по ней здесь. Но ее любящие дочери часто приводили ее в гости, рассказывая сказки внукам.После ее смерти тетя Грейс переехала в замок со своей семьей, чтобы помогать папе и заботиться о своих младших братьях и сестрах. Позже, когда тетя Грейс и дядя Уолтер нашли свой собственный дом, в него въехали тетя Харриет и дядя Эрн. Именно в эти годы мне разрешили ночевать у кузенов и открыть для себя достоинства замка.

Итак, давайте вернемся туда для краткого осмотра его внутренних помещений. На первом этаже были обычные комнаты: кухня на востоке, столовая и гостиная на северной стороне.Там была швейная, предназначенная для Ольги и ее дочерей, но большую часть времени она использовалась как спальня, потому что папа не мог поспевать за своей растущей семьей. Я думаю, что это все еще функционировало как таковое, когда я рос. Я помню одну из последних вечеринок в канун Рождества, проводившихся в замке, когда к центру гостиной вытащили елку, чтобы мы могли держаться за руки и танцевать вокруг нее, распевая собственные норвежские рождественские песни.

А теперь вопрос: Вы когда-нибудь слышали о замке без подземелья? Я узнал его в первый раз, когда меня попросили пойти туда.Там мои тетушки хранили свои продукты и хозяйственные принадлежности. Бетонная лестница вела вниз, но товары, за которыми нас послали, стояли на открытых полках справа от лестницы. Хитрость заключалась в том, чтобы достать запрошенные предметы короткими ручками и маленькими ручонками, не упав с этой лестницы. Они были страшными, так что давайте выберемся оттуда и продолжим нашу экскурсию.

При подъеме на второй этаж необходимо упомянуть лестницу, ведущую на него. Были и «черные лестницы», которые тетя Грейс назвала «расшатанными и ужасающими», и были парадные лестницы, изящно изгибавшиеся вверх на четыре-пять ступеней и заканчивавшиеся у стены.Моя тетя однажды сказала своей матери, что она должна запереться в своей спальне и сказать папе, что не спустится, пока он не закончит парадную лестницу. «Не глупи, Грейс», — ответила она Нони. Но моя тетя закончила тем, что сказала нам: «Когда мама умерла, им пришлось нести ее вниз по этой шаткой лестнице… Папа так и не нашел времени закончить их, пока она была жива». Так что же так занимало папу? Ну, содержать свою семью и искать для этого работу. Иногда работы не было в городе, и ему приходилось отсутствовать по несколько недель. Он также служил в течение 25 или более лет в качестве местного миссионера. И давайте не будем забывать о снежных коньках — или о чем-то еще, что он мог сделать и продать.

Итак, как бы мы ни поднялись на второй этаж — по шаткой лестнице или по окончательно достроенным парадным — мы обнаружим, что там есть спальни и ванные комнаты. В главной спальне был балкон в стиле «Ромео-Джульетта», с которого его обитатели могли обозревать весь город. К востоку от спальни в главной ванной комнате находились ванна и раковина, сделанные из окрашенного в зеленый цвет бетона и осколков белого мрамора, которые блестели, когда их полировали и полировали.Сама ванна была самой большой и самой холодной, в которой мы когда-либо купались.

Не помню, как добрались до плоской крыши с ее парапетами, но это было легко даже для ребенка. Это отличное место, чтобы спрятаться и понаблюдать за происходящим внизу. Также было удобно смотреть на звезды и засыпать с двоюродными братьями.

А теперь последнее предостережение: если вы придете на Капитолийский холм в поисках замка, вы его не найдете.

Наша семья потеряла свой любимый замок в последние годы Великой депрессии, когда папа не мог позволить себе выплатить задолженность по налогам.К тому времени у тети Харриет и дяди Эрна уже был новый дом по соседству. Замок стоял там как фон, пока мы наблюдали, как несколько владельцев переделывали, переделывали, обновляли и отвергали все, что отдаленно напоминало замок. Его последний владелец, самый чуткий и созвучный духу дома, прожил в нем семь лет со своей терпеливой, услужливой женой, пытаясь вернуть ему часть былой славы. В конце концов им пришлось признать поражение. Папина «вечная» бетонная смесь медленно, но верно распадалась. Казалось, не было лучшего ответа, чем снести его и начать все сначала.

Хозяин поделился этим, когда показал несколько животных третьего и четвертого поколения в своем новом доме. Мы сказали ему, что папа оценил бы обширный вид на первый этаж, а Нони понравился бы размер кухни. Повсюду были интересные лестницы и неожиданные маленькие уголки, которые будоражили воображение. На втором этаже вместо балкона Ромео и Джульетты располагалась изразцовая сауна. В дальнем западном конце второго этажа была маленькая дверца, ведущая на балкон, предназначенный исключительно для двоих, чтобы насладиться захватывающими закатами в Долине Соленого озера.Все вокруг говорило о другом умном и изобретательном строителе, который построил дом мечты для своей возлюбленной . Когда мы закончили нашу экскурсию, мы сказали ему, что уверены, что папа, будучи дальновидным человеком, одобрит это новое творение. Казалось, ему очень приятно это слышать.

Давайте закончим на философской ноте. Дома и даже замки — лишь крошечные царства этого мира. Возможно, воспоминания действительно важнее вещественных доказательств чьих-то трудов.

фото предоставлено автором

 

Джеки Моултон 92 года, и большую часть своей жизни она любит складывать слова.Она любит поэзию и прозу и часто пишет, чтобы узнать, что происходит наверху.

возврат

Выйти на улицу и подключиться: построить замок из песка

Этот пост содержит партнерские ссылки для вашего удобства. Пожалуйста, ознакомьтесь с нашей Политикой для получения дополнительной информации.
Обновлено: 11 июля 2015 г. Опубликовано: 12 июля 2015 г. 2 комментариев

Строительство замков из песка с моими братьями — одно из моих любимых детских воспоминаний.Есть что-то духовное в строительстве замка из песка, чего я не могу точно определить. Это очень похоже на любой другой вид искусства. Создание чего-то из ничего — это волшебный опыт, независимо от того, какую среду вы выберете, особенно на открытом воздухе.

Лучшее в строительстве замка из песка то, что награда не зависит от того, насколько он экстравагантен — опыт его строительства всегда одинаков. Неважно, как он выглядит, насколько он велик и сколько времени потребуется, чтобы его построить.Единственное, что имеет значение, это выйти на улицу и подключиться. Связь с природой, связь с семьей и друзьями и, самое главное, связь с Богом.

Все, что вам нужно сделать, это посмотреть на мою дочь на фотографии ниже, чтобы увидеть что-то особенное. Это был ее первый замок из песка, и я не хотел взорвать его, рассказывая ей, как это сделать, или что он должен быть больше, или что ей нужно делать что-то еще, кроме того, что она решила создать самостоятельно.

 

Все, что я сделал, это продемонстрировал, как использовать несколько игрушек для песка, которые у нас были, не то чтобы они вам вообще были нужны.Мы с братьями голыми руками строили замки из песка и украшали их найденными на пляже вещами.

После того, как я молча построил несколько замков на ее глазах, она разрушила их, как сделал бы любой ребенок. Как только они ушли, она захотела еще, поэтому я сказал ей, что пришла ее очередь, и тогда началось волшебство.

На этой неделе задание Get Outside & Connect состоит в том, чтобы построить замок из песка. Вы можете построить его на пляже, на детской площадке или в песочнице. Если вы идете на детскую площадку, обязательно возьмите с собой воду, если там нет туалета или фонтана, из которого можно набрать воду. Не забудьте ведро для воды, другие игрушки для песка и предметы для украшения, если это вас интересует.

Позвольте своим детям сделать что-то простое или сложное по своему выбору. Часто это зависит от возраста вашего ребенка (детей) и от того, насколько они опытны в строительстве замков из песка. Создание одного для них не позволяет им проявить творческий подход. Делайте все возможное, чтобы направить их к их собственному творчеству.

Сделайте первый опыт простым и открытым для свободной игры. Иногда наши малыши могут пострадать или почувствовать, что они недостаточно хороши, если мы не будем осторожны в том, что говорим или делаем.Цель состоит в том, чтобы показать им, как это сделать, а затем позволить им построить его по-своему. Если они этого не сделают, не заставляйте. Просто попробуйте еще раз в другой день.

Дети старшего возраста могут захотеть научиться делать более сложный замок. Ниже я предоставил несколько ссылок на несколько замечательных руководств о том, как строить замки из песка, если вы хотите сделать что-то более интересным.

 

 

Строительство замков из песка — прекрасное занятие для детей. Это дает ценный сенсорный опыт и возможность проявить творческий подход.Построй сегодня!

Жизнь вне замка – журнал археологии

На участке побережья Западной Африки, известном европейским исследователям и торговцам как «Могила белого человека» из-за связи со смертью от малярии, желтой лихорадки, лихорадки денге и теплового истощения, датские солдаты и торговцы построили укрепленное сооружение под названием Замок Кристиансборг в 1661 году. Здание сохранилось до наших дней на территории современного города Аккра, Гана, где оно известно как замок Осу, в честь района, в котором оно стоит.С 2014 года в замке работают археологи во главе с директором проекта «Археологическое наследие Кристиансборг» Рэйчел Ама Асаа Энгманн. Они обнаружили доказательства существования евро-африканской общины, состоящей из европейских мужчин, работавших в замке, африканских женщин, на которых они вышли замуж, и детей от их союзов. Основным бизнесом, которым занималось это сообщество, была трансатлантическая работорговля. Всего за несколько коротких перерывов, от строительства форта до 1803 года, когда Дания начала добиваться отмены этой торговли, около десятков тысяч порабощенных людей содержались в подземельях замка Кристиансборг, прежде чем были отправлены в Датскую Вест-Индию. который включал карибские острова Санта-Крус, Сент-Джон и Сент-Томас.Во время датской трансатлантической работорговли было перевезено не менее 100 000 пленных.

 

Европейцы официально начали торговать с народами Западной Африки в последней четверти пятнадцатого века, почти за 200 лет до постройки замка Кристиансборг. Португальцы построили замок Эльмина, первый постоянный европейский торговый пост в Западной Африке, на том же участке побережья, что и замок Кристиансборг, примерно в 85 милях к западу, в 1482 году. В течение следующих 300 лет европейские страны, включая Португалию, Нидерланды, Англию , Франция, Испания, Швеция и Дания построили около 80 замков, фортов и торговых домов только в границах современной Ганы. Эта территория представляет собой часть всего региона Западной Африки, где европейцы торговали с африканскими группами и приобретали пленников, обширную территорию, называемую европейцами Гвинеей, которая простиралась примерно от современного Сенегала до современного Габона.

 

В конце пятнадцатого века европейцы столкнулись с разнообразным и древним социально-политическим ландшафтом Западной Африки. «Вы смотрите на регион, в котором развилась очень сложная организационная сеть городов, королевств, новых государств и полноценных государств», — говорит археолог Акин Огундиран из Университета Северной Каролины в Шарлотте.«У людей были разветвленные политические структуры, а регион был политически процветающим и оживленным». Западноафриканцы привыкли общаться и даже вступать в смешанные браки с людьми, которые внешне отличались от них и говорили на других языках, включая арабов и берберов. «Единственная разница в том, что европейцы шли через океан, а не через Сахару», — говорит Огундиран.

В середине семнадцатого века народ га из Ганы жил и контролировал территорию, где датчане построили замок Кристиансборг.Однако, как и в большей части Европы того периода, земли регулярно переходили из рук в руки в результате войн и смешанных браков, призванных укрепить политические союзы. В то время соперником Га за политическое превосходство в регионе вокруг Кристиансборга была группа под названием Акваму. «Акваму и другие этнические группы также отправляли на побережье членов королевской семьи и эмиссаров, потому что там были европейцы», — говорит Энгманн. «Они тоже хотели получить доступ к торговле».

 

Евро-африканское сообщество Кристиансборга, как выяснили Энгманн и ее команда, отражает систему торговли и межкультурного обмена, сложившуюся вдоль побережья Западной Африки к семнадцатому веку.Когда европейцы впервые прибыли, они привезли предметы, которые понравились западноафриканской элите, в том числе шелковые и атласные ткани, стеклянные бусы, ковры и браслеты. Позже они представили кремневые мушкеты и продукты с плантаций в Америке, включая табак и ром. Эти товары стали пользоваться большим спросом, и их можно было обменять на большое количество пленных африканцев. Однако, говорит Энгманн, вопреки неправильному представлению о том, что африканцы потребляли все продукты, которые привозили европейцы, европейские торговцы часто отправляли товары, в которых местные жители на самом деле не нуждались или не хотели.В частности, мода на текстиль быстро менялась. Товары будут регулярно храниться на неопределенный срок как мертвая торговля или иным образом не будут продаваться.

 

В замке Кристиансборг датчане создали космополитическое поселение, где европейско-африканские семьи обставляли свои дома товарами из Европы, Азии, Америки и всего африканского континента. Современные письменные отчеты предполагают, что дети датских мужчин и африканских женщин сформировали сложную личную идентичность, иногда отправляясь в Копенгаген, чтобы получить образование, и часто работая в интересах Дании в замке Кристиансборг, сохраняя при этом тесные связи с местной общиной га. Дизайн замка с пушками, обращенными как к морю, так и внутрь, свидетельствует о жестокой атмосфере того времени. Конкуренция за господство в трансатлантической работорговле бушевала среди европейских народов.

 

За семь лет раскопок команда Энгманна обнаружила большое доколониальное поселение на территории современного сада внутри стен замка. «В отличие от Америки, когда мы говорим «доколониальный», мы имеем в виду до британского колониального периода, а не до контактов с европейцами», — говорит Энгманн.«Я должен напомнить людям, что колониальный период в Гане — это когда здесь были британцы». Датское поселение датируется семнадцатым и восемнадцатым веками. В этот период, вплоть до основания британцами своей колонии в 1874 году, регион находился под контролем различных африканских держав. Гана обрела независимость в 1957 году. «Европейцы не могли строить торговые укрепления без разрешения местных военачальников и вождей, которым они должны были платить арендную плату и к которым обращались за помощью, когда находились в конфликте с другими европейскими державами», — говорит Энгманн. «Когда голландцы, португальцы, англичане, датчане или кто-то еще не делал того, что хотели местные правители, эти правители могли легко остановить поток торговых провизий и ценных товаров, таких как золото, слоновая кость и пленников». Датчане купили землю для постройки замка Кристиансборг у верховного вождя народа га, вождя Окаикоя, за 3200 золотых флоринов.

Датчане столкнулись с неумолимой и опасной средой. «Они были мелкими игроками, противостоявшими голландцам и особенно англичанам, — говорит Энгманн.«Когда вы читаете исторические отчеты, различные губернаторы всегда жалуются, что им посылают не те товары для торговли, что не хватает людей, что не хватает денег. Особенно в первые дни они мрут как мухи, массово гибнут, потому что не защищены от местных болезней, питание у них скудное, а алкоголь повальное».

 

Мужчины, которые установили отношения с местными женщинами, жили лучше и, вероятно, жили намного дольше, чем те, кто этого не сделал.«Вначале, когда датчане впервые прибыли, у них был закон, запрещающий устанавливать такие отношения», — говорит Энгманн. «Но со временем это изменилось, потому что они поняли, что эти отношения приносят определенные преимущества». Покинув свои посты в Африке, некоторые датские мужчины оставили своих африканских жен и детей смешанной расы, но другие привезли своих детей в Данию для получения образования. По словам историка Сандры Грин из Корнельского университета, у местных жителей га были свои причины налаживать отношения с датскими мужчинами.«Очень часто решение о браке не принималось индивидуально, — говорит она. «Политический лидер, который хотел заключить союз и установить хорошие отношения, даже с отдельным торговцем, мог выдать дочь замуж, чтобы скрепить эти отношения».

 

Иногда деловые женщины Га искали отношений с датскими мужчинами, которые могли бы дать им доступ к товарам и товарам, которые они не смогли бы приобрести иначе. Смешанные браки также могут быть полезным инструментом для га для осуществления социального контроля.«Европейцы в Западной Африке в [доколониальный] период не были поселенцами, они были арендаторами, и те семьи га, которые решили отдать своих дочерей этим европейским мужчинам, действовали стратегически», — говорит Огундиран. «Когда к вам приходят посетители, обладающие определенной властью и знаниями, которых у вас нет, но вы хотите их приобрести, смешанные браки — эффективный способ преодолеть этот разрыв, а также приручить чужаков, пристально за ними присматривая».

 

Европейцы сначала торговали с западноафриканцами прямо в море, с их кораблей, прежде чем строить простые торговые домики.Поскольку они были сделаны из самана, эти сооружения трудно идентифицировать в археологических записях. Позже появились сильно укрепленные замки, которые позволили европейцам установить постоянное торговое присутствие на побережье. Наибольшая концентрация этих аванпостов была вдоль побережья современной Ганы. Среди них был замок Кристиансборг, в котором в конце семнадцатого и восемнадцатом веках был двор, часовня, школа для обучения детей европейских мужчин и африканских женщин, склад, кладовые, жилые помещения, темницы и колокольня. .Современные записи показывают, что среди персонала были губернатор, бухгалтер, врач, капеллан, полный гарнизон датских и евро-африканских солдат, а также порабощенные африканцы, которые работали внутри замка, но жили снаружи.

Энгманн и ее команда обнаружили, что датские мужчины и их жены Га создали сообщество, отражающее взаимосвязь торгового мира семнадцатого и восемнадцатого веков. «Мы знаем, что многие датские мужчины торговали на своих личных счетах, — говорит Энгманн, — в том числе торговали пленными африканцами, чтобы увеличить свою зарплату.Она говорит, что на основе одних только археологических данных трудно установить, какие предметы использовались датчанами, африканцами или евро-африканцами, в частности, потому что все использовали предметы, сделанные как на месте, так и за границей. «У них были шкафы европейского производства, письменные столы, кастрюли, сковородки, китайский фарфор, датская керамика и трубки», — говорит Энгманн. «Но мы не можем сказать, что их использовали только датчане».

 

Команда обнаружила фундаменты нескольких домов, которые были частью поселения, включая те, что предположительно являются кухней с древесным углем и тремя камнями для балансировки котла. Они также обнаружили то, что обычно называют африканскими торговыми бусами, которые производились в Италии и Голландии, и раковины каури, используемые в качестве валюты. Большое количество керамики, найденной на этом месте, включает китайский фарфор, а также английскую, голландскую и местную керамику. Команда обнаружила множество голландских, немецких, английских и датских трубочных чаш и фрагментов стебля, а также несколько местных африканских курительных трубок, свидетельствующих о том, что в замке широко употребляли табак. Эти артефакты говорят о важности торговли импортным табаком, особенно из Бразилии, в этом районе в то время.

 

«Как только в начале семнадцатого века по-настоящему развилась работорговля, поступающие материалы из тропического мира — табак, ром, агуардиенте и другие виды алкоголя — начали менять ландшафт торговли в Западной Африке». говорит Огундиран. В конце семнадцатого и особенно в восемнадцатом веке ряд групп в регионе начали агрессивно расширять свою территорию. «В то время, например, империя Асанте расширилась на север и юг, производя много военнопленных, многие из которых стали пленниками для работорговли», — говорит Грин.Европейцы не обязательно разжигали местные политические разногласия, но они поставляли оружие, которое помогало их разжигать, а затем покупали военнопленных, захваченных во время вооруженных конфликтов, опустошивших регион. «Было много политических потрясений из-за трансатлантической работорговли, — говорит Энгманн. «Не сказать, что раньше все жили гармонично, потому что это не так, но много драк, похищений и похищений было связано с постоянным европейским спросом на людей».

Залог был еще одним способом, которым некоторые африканцы и европейцы приобретали людей для торговли.Люди закладывали членов семьи, а иногда и себя в качестве залога, чтобы получить импортные вещи. После того, как они продали товар, они заплатили посредникам и вернули тех, кто был заложен, или освободили себя. Однако датчане старались не торговать заложниками, потому что им нужно было поддерживать хорошие отношения с Га.

 

Археологические свидетельства опыта порабощенных людей в замке скудны, часто ограничиваются остатками пространств, таких как камеры подземелья Кристиансборга, в которых людей держали в течение нескольких дней, недель или даже месяцев, прежде чем их перевели на невольничьи корабли, направлявшиеся в Вест-Индии.Под замком команда Энгманна нашла вход в туннель, ведущий к дому Рихтера, соседней резиденции, когда-то принадлежавшей успешному работорговцу из Дании. Туннель, по словам Энгманна, был спроектирован таким образом, чтобы пленных африканцев можно было перевозить из дома работорговца прямо на корабли, не давая им возможности сбежать и не привлекая нежелательного внимания соседей. Рабство не ограничивалось пределами самой крепости. «Многие из тех, кто выращивал урожай и продавал его на рынках, также были порабощены, — говорит Грин.«Они просто принадлежали местным жителям, а не продавались европейцам на экспорт». Пленники, направлявшиеся в Америку, столкнулись с быстрым переходом от политического заключенного к порабощенному человеку. «Когда человек попадает в темницу, он все еще остается политическим заключенным, но затем этот человек проходит через обращение в атлантическое рабство», — говорит Огундиран. «В этом пространстве материальная составляющая индивидуальной личности, индивидуальной жизни отбрасывается».

 

Команда Энгманна состоит из датских потомков людей, которые работали в замке и жили поблизости с семнадцатого по девятнадцатый век.Некоторые из их предков, возможно, построили то самое поселение, которое команда раскапывает. Проект, объясняет Энгманн, представляет собой совместную работу, необычную тем, что исследователи проводят раскопки одного из своих предков. Это позволяет им не только узнать свою историю, но и дает возможность переосмыслить повествования о замке Кристиансборг и поселении Даниш-Га, которые были написаны с европоцентристской точки зрения и не учитывали голоса местных жителей. В рамках проекта ценятся местные знания, а устная история имеет такое же значение, как и письменная.

 

У Энгманна особая личная связь с замком Кристиансборг. По совету тети она посетила замок, где подтвердила, что является потомком не датского миссионера, как ей ранее сказали, а потомка человека по имени Карл Густав Энгманн, который был губернатором замка Кристиансборг. с 1752 по 1757 год и который позже работал на датского короля в операциях по торговле рабами. Во время своего пребывания в Гане губернатор женился на женщине по имени Ашиокай Ахинаэква, дочери вождя Ахинаэквы из Осу, от которого также происходит Энгманн.«Мой опыт очень похож на опыт многих других жителей Дании, — говорит Энгманн. «Мы знаем, что у нас есть это наследие и родословная, и мы знаем, что у нас есть наши фамилии, но мы не часто говорим об этом публично».

 

Разработаны планы превратить замок Кристиансборг в музей, где, как надеется Энгманн, можно будет выставить артефакты, обнаруженные во время раскопок, и члены сообщества смогут продолжить узнавать свое прошлое. Член команды и потомок датчанина-га Годфред Вульф-Кокрейн разделяет это мнение. «Есть также поговорка, — говорит он, — что если вы не знаете своего прошлого, вы не знаете, куда идете. Так что для меня знание своего прошлого дает мне уверенность в том, что я куда-то иду».

 

Марли Браун — заместитель редактора АРХЕОЛОГИЯ.

Строительство замка, достойного принцессы

Ракель Риз знала, что должно произойти.

«Надо построить замок».

Она знала размер, вид, цвет, все.

Единственная проблема: она не знала, как физически построить .

Ракель учится в старшей школе Рузвельта в Джонстауне, штат Колорадо. Ей пришла в голову безумная идея построить замок в спортзале своей средней школы, сидя с другими членами школьного совета. Все они думали о том, как собрать деньги для Делейни.

Кто такая Делейни? Это семилетняя девочка, у которой диагностирован детский рак. Ее отец, Энди, работает учителем в Рузвельте.

Идея стала простой: создать танец для сбора средств для Делейни. Она любит замки, так что, бум, замок в школе.

Но как это сделать? У мамы Ракель, Ребекки, появилась идея.

«Я рассказал ей о Кертисе».

Кертис — профессиональный специалист в магазине Lowe’s в Лавленде. Однажды он помог Ребекке с подсветкой для ее флагштока и с тех пор стал постоянным помощником всей семьи.

Когда Ракель связалась с Кертисом, чтобы спросить, не поможет ли он с такой грандиозной просьбой… у него был один ответ.

«Нельзя отказывать таким людям.Они постоянно делают что-то для других. Период.”

Сам Кертис выжил после рака 4 стадии. Он также помог другой молодой девушке несколько лет назад осуществить свою мечту о встрече с Тейлор Свифт. Он был готов помочь осуществить свою мечту и другой девушке.

Ракель вместе со своими братьями и сестрами и членами студенческого совета проработала вместе с Кертисом часов в субботу в задней части магазина, строя стены и колонны замка. Они также красили части прямо там.

Примерно через неделю Кертис проехал почти час от своего дома, чтобы добраться до школы и помочь им собрать ее. Но он позволил ученикам заняться украшением.

«Как только мы поставили его, они отстали и налепили на него розовое фу-фу», — сказал Кертис.

Какими бы ни были украшения, они работали. Тренажерный зал превратился в волшебное место на одну особенную ночь в честь одной особенной девушки. Самое главное, мероприятие собрало тысяч долларов.

Посмотрите видео выше, чтобы услышать их собственные слова о том, что произошло, чтобы подарить Делейни ночь, которую она никогда не забудет.

“Замок” Высшее благо (ТВ, эпизод 2014) – Стана Катич в роли Кейт Беккет

Ричард Касл : Знаешь, я думал о сестре Гейтса, и это заставило меня задуматься. У тебя есть семья, о которой я не знаю?

Кейт Беккет : [смеется] Я – я так не думаю.

Ричард Касл : Хорошо. Потому что эта наша “интимная” свадьба…

Кейт Беккет : О нет. Ты тоже?

Ричард Касл : Насколько у вас плохо?

Кейт Беккет : У меня больше сотни.

Ричард Касл : Я на триста выше этого.

Кейт Беккет : Четыре сотни?

Ричард Касл : Ну, если честно, я всемирно известен… иш. Я имею в виду, смотри, это первый набросок. Это просто нуждается в некотором редактировании. Жестокий, безжалостный монтаж.

Кейт Беккет : Касл, Майкл Коннелли? Вы не видели его больше года. А ты не помнишь, что он писал о твоей последней книге? Нет. Я думаю, что мы получили нашу первую правку.

Ричард Касл : Ну, я должен пригласить Коннелли, потому что, если он узнает, что Джонатан Келлерман сделал сокращение… И я должен пригласить Келлермана, потому что я должен пригласить Уэса Крэйвена и Стивена Кинга.

Кейт Беккет : Да, но мы должны с чего-то начать.

Ричард Касл : Ну, я думаю, я знаю, где. Тетя Тереза? Действительно? После того, что она написала обо мне в Facebook?

Кейт Беккет : Она сняла его.

“Касл” Потерянная девочка (телесериал 2009)

В расследовании не было ничего оригинального, похищение маленькой девочки, но я подумал, что столкновение между Каслом и бывшим парнем Беккет может быть интересным. За их вращающимся треугольником было интересно наблюдать, но я думаю, что отношения между двумя нашими любимыми детективами не были достаточно развиты, чтобы заставить нас заботиться о том, что может произойти между Беккет и ее бывшим. Их история даже не была удивительной, даже если я уверен, что некоторые люди должны иметь к ним отношение.Более того, неловкие ситуации и диалоги уже не были такими смешными, как раньше, и я даже не помню, чтобы смеялся. Только Марта снова покорила мое сердце, и мне также понравилась явная отсылка Алексис к творчеству Льюиса Кэрролла и «Матрице». Однако выводы Касла легко предсказуемы, учитывая, что в основном они происходят, когда он со своей матерью или дочерью. Я думаю, что сценаристы должны найти более творческий подход к этим сверкающим моментам. О Марте вдохновляло то, что она говорила об ошибках и мудрости, что они являются ее строительными блоками.Таким образом, между двумя шутками мы также узнали кое-что о том, как стать нашим личным тренером.

Но даже если сама история была почти стереотипной, как, например, первый эпизод с няней МакДэд, я признаю, что временами атмосфера была напряженной. Однако я думаю, что сценаристы должны были больше сосредоточиться на отце, потому что в его профиле был потенциал неудачного художника. Также, как и в «Дом, где сердце останавливается», 7-й эпизод, конец был поспешным, и мне показалось, что я потерял сознание на несколько минут. Я также был бы очень признателен за неожиданное окончание на этот раз, потому что с первых же минут я знал, чем это закончится.Другим разочаровывающим элементом было то, что персонажи никогда не упоминают о прошлых событиях. Как будто эпизоды не были связаны, поэтому зрители не могут по-настоящему заботиться о Касле и Беккет. Очевидно, это характерно для шоу, потому что другие процедурные постановки, такие как CSI: NY, лучше справляются с таким эпизодическим форматом. Ссылки на карьеру Касла как успешного романиста также слишком анекдотичны. Один в начале, другой в конце. Как насчет того, чтобы смешать его вымысел с его реальными расследованиями с Беккетом? Например, иногда она могла быть его персонажем Никки Хит в его уме.